Православие и культура

Предлагаем вниманию читателей выступление протоиерея Сергия Гомаюнова, настоятеля Екатерининского храма г. Вятки, на пленарном заседании XXVIII Трифоновских образовательных чтений «Православие и отечественная культура: потери и приобретения минувшего, образ будущего».

Тема наших чтений сформулирована таким образом, что подталкивает к формату академического доклада. И это можно сделать достаточно легко: нужно вспомнить о связи нашей многовековой культуры с событием Крещения Руси, перечислить плоды этого «красного сеяния» в литературе, архитектуре, живописи и музыке, опереться на великие имена, сказать о гонениях на православную культуру в богоборческий период нашей истории и мощном возрождении её сегодня… Но такой формат более уместен во времена спокойные, размеренные.

Сегодня время иное, военное. И таковым оно стало задолго до начала Специальной военной операции. СВО только вывела на поверхность зародившиеся задолго до того глобальные процессы, в которых России отводится важнейшая роль. Мы являемся свидетелями и участниками противостояния, в котором на первый план выходят духовные и нравственные ценности. Наши противники чётко заявляют: Россия воюет против их ценностей, к которым они относят искажённые представления о человеке как таковом, о норме, которая всегда и при всех разногласиях оставляла в человеке неизменными его природу, личность и пол, о семье и многое другое. И выясняется, что глобальному распространению по всему миру этих ценностей мешает Россия. В пространстве ценностей обозначилась своя линия фронта.

Для того чтобы говорить о глобальных процессах, нужно прежде ясно осознать, в рамках какого мировоззрения и на каком языке это делать. Вы, наверное, заметили, что в последнее время одним из самых востребованных стало понятие «цивилизация». Осмысление истории, видение современной картины мира осуществляются через призму цивилизационного подхода. Что это такое? Цивилизационное мировоззрение фиксирует как непреложный факт всемирной истории существование таких устойчивостей, которые при всех изменениях, касающихся хозяйственной, социальной и политической сфер жизни, позволяют сохранять способность народа самоидентифицировать себя на всём протяжении своего существования. Проще говоря, всматриваясь в поколения наших предков от начала существования нашего Отечества до сегодняшнего дня, фиксируя все изменения, произошедшие в течение многих веков, мы с уверенностью констатируем не только последовательность, но и преемственность самого главного, что объединяет нас в слово «мы».

Это «мы» и во времена Крещения Руси. Это «мы» и в тяжелейший период распада Руси и борьбы за её возрождение. Это «мы», создавшие одну из величайших в истории империй — Российскую. Это «мы», её обрушившие в ходе страшных революционных потрясений. Это «мы», добившиеся победы в самой кровопролитной Второй мировой войне. Это «мы», вновь отдавшие страну на поругание и унижение в недавнее время. И это «мы», сегодня силящиеся восстановить в своём сознании историческую память, возродить историческую самостоятельность и самодостаточность, суверенитет, вернуть то, что передано нам как историческое наследие, и ответственно передать его следующему поколению. Да, мы можем быть очень разными, мы можем быть врагами сами себе, но всё равно это «мы». Это и есть цивилизационный подход.

Что же собою представляет то самое главное, скрепляющее и удерживающее цивилизационное единство? В поисках подходящего слова часто употребляют такое понятие, как цивилизационный код. Удачное оно или нет, главное понимать, что составляет его содержание. И вот здесь, каким бы странным это ни казалось, данное инновационное понятие при ближайшем рассмотрении оказывается выражением традиционного мировоззрения, которое имеет Церковь. Только она говорит на языке Священного Писания. Поэтому для нас, христиан, цивилизационное мировоззрение — это библейское мировоззрение. Что же является теми важнейшими скрепами, которые объединяют людей в устойчивые целостности?

О первом сотворённом Богом человеке Сам Господь сказал: «Не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2:18). Не сказано: «Не хорошо жить человеку одному», но именно «быть». Бог так творит человека, что тот нуждается во вступлении в единство с другим. Библейский рассказ о том, как созидается и рождается единство первых людей, важен в подробностях. Вспомним вторую главу Книги Бытия. Первое творческое деяние Адам совершил в раю до грехопадения. Им стало именование райских животных и птиц, которых перед Адамом провёл Господь. Бог не дал какого-либо задания Адаму, но человек догадался, что он должен был сделать. Адам смотрел на тварей и именовал их, а Бог смотрел на Адама, который ни разу не ошибся. Именование — это способность человека познать замысел Божий о каждом Его творении и облечь сделанное открытие в формы культурного творчества, в данном случае — в слово.

Первое культурное деяние Адама завершилось тем, что он дал имя другому человеку — жене, сотворённой Богом из ребра Адама. Они, Адам и Ева, стали семьёй, а также малой Церковью, с которой началась жизнь Церкви в истории. Церковь и культура появляются в раю. Они друг другу родные. Это те самые первичные скрепы, родившие единство первых людей. Они даны человеку до грехопадения, перешли с ним во всемирную историю после потери рая и являются тем ядром или цивилизационным кодом, который делает сообщество людей народом в истории, задаёт его самоидентификацию.

Библейское откровение о рождении Церкви и культуры обязывает нас говорить не только о возможности, но и о необходимости благословлённого Богом соработничества Церкви и культуры. Да, в нашей истории были периоды, когда культура теряла ощущение связи с Церковью и даже противопоставляла себя ей. В свою очередь и Церковь нередко с оправданной осторожностью и недоверием относилась к тому, что называли светской культурой. Но сегодня, говоря о проблемах нашей русской цивилизации, мы должны вернуться к теме соработничества Церкви и культуры и поставить перед собой реальные практические задачи в этой области. Соработничество — это дорога с двусторонним движением. В данном случае нужно говорить о движении Церкви в сферу культуры и о движении культуры к Церкви.

* * *

Культурная, просветительская деятельность Церкви прежде всего касается того пространства, которое называется церковной оградой. За свою многовековую историю Церковь накопила огромное количество культурных сокровищ. В данном случае мы говорим не об артефактах, а о сокровищнице культурных текстов, которые существуют в различных формах: это тексты словесные, изобразительные, музыкальные, архитектурные. Для того чтобы они были востребованы христианином, ему необходимо освоить особую церковную грамотность, которая предполагает не только способность прочитать текст, но и понять спрятанные в нём смыслы. К сожалению, при отсутствии этой специальной грамотности смыслы этих красивых и сложных текстов часто оказываются нам недоступны.

Возьмём конкретные примеры. Человек приходит в храм. Он слышит о том, что живая вера невозможна без участия в Таинствах Церкви. На вопрос, как приготовиться к Причастию, ему говорят, что среди прочего он должен прочитать молитвенное правило, в частности, каноны. Человек открывает молитвослов и читает: «Яко по суху пешешествовав Израиль по бездне стопами, гонителя фараона видя потопляема, Богу победную песнь поим вопияше». Если человек остаётся один на один с молитвословом, то что он поймёт из прочитанного? Ничего. Слова как-то произнесёт, закроет книгу и отложит её в сторону. И вполне вероятно, что на этом закончится его путь к Причастию.

Можно, конечно, и не вдумываться в непонятное или даже вовсе пропускать все эти ирмосы, но тогда сокровище Церкви не обогатит тебя духовно, останется под спудом. И как важно, чтобы рядом оказался человек воцерковлённый, знающий и любящий Писание. Он объяснит: чтобы понять этот текст, нужно знать историю исхода евреев из египетского плена в Землю обетованную, установить связь между этой историей и своей духовной жизнью, иметь общее представление о значении наиболее употребляемых слов церковнославянского языка. Такое объяснение станет той самой работой, которая переводит церковный текст в культурное пространство, позволяет сформировать метод понимания. А сам объясняющий превратится в распространителя культуры и просвещения от лица Церкви.

Другой пример. Культурное пространство храма включает в себя иконы, которые тоже тексты. Прихожанам желательно не только знать, где находится икона святителя Николая Чудотворца или Казанский образ Божией Матери, но и понимать символический язык икон, уметь их читать. И это часть культурной деятельности Церкви.

Подобными текстами насыщена сокровищница Церкви. Здесь и церковное пение, где азбукой является осмогласие, и структура богослужений: Литургии, последований Таинств Венчания, Крещения… Здесь и тексты в камне или дереве — наши храмы. И колокольный звон, и символика священнических облачений, и многое другое. Всё это должно быть предметом изучения на приходе хотя бы в самом общем виде. Это могут быть плановые занятия, но ещё важнее, чтобы этот культурный пласт постоянно открывался внутри богослужения, прежде всего в проповеди. Круг праздников церковного календаря, ветхозаветные и новозаветные чтения с их толкованием, дни памяти святых — всё это является обширным полем деятельности священников, которые призваны непрестанно учить свою паству, делать это постоянно, на каждой службе, при совершении Крещения, Венчания, Соборования или отпевания, в идеале — после каждого молебна и панихиды. Объяснение всех видов церковных текстов — это культурный труд, которого нам часто очень не хватает.

Без этого культурного, просветительского труда всё совершаемое в Церкви остаётся непонятным театральным действием и питает не живую веру, а то, что называется обрядоверием, соблюдением только внешнего благочестия, которое никого и ни к чему не зовёт. Служба превращается в «священный гул». Иконы воспринимаются как картинки из Библии для неграмотных. Праздник Крещения Господня сводится к возможности набрать воду, Вход Господень в Иерусалим ассоциируется с освящёнными вербами, а глубочайший по смыслу праздник Преображения Господня превращается в Яблочный Спас. Такая вера не становится для человека той ценностью, за которую следует отдавать, если надо, жизнь.

Обрядоверие — это старая болезнь нашего церковного сознания. Она проявила свою несостоятельность в годы испытания революцией. К сожалению, мы и сегодня делаем далеко не всё, чтобы не повторять прежних ошибок, а ведь в условиях духовной свободы нам открыты все возможности для исполнения заповеди, данной Господом Иисусом Христом Своим ученикам: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28:19). Мы должны не только крестить, но и учить. И прежде научить, а потом крестить.

* * *

Другим направлением соработничества Церкви и культуры является движение от культуры в храм. Культура наряду с наукой могла бы приблизить к Церкви многих людей, которые по тем или иным причинам пока не переступают порог церковной ограды. Что останавливает их? Среди причин есть те, которые имеют длительную историю. Как минимум с XVIII века в сознание русского общества вносилась дилемма, необходимость определиться, кто ты: или культурный человек (что подразумевало — просвещённый, образованный, современный, прогрессивный), или религиозный (необразованный, неспособный к самостоятельному мышлению, несвободный, имеющий рабское сознание). Всячески поощрялось первое. Уже в конце XVIII столетия понятие «просвещённый человек» обязывало к определённому дистанцированию от Церкви. Появились понятия «храм науки», «храм искусства». Были сделаны первые попытки считать мораль автономной по отношению к религии, не от Бога исходящей.

Советская власть, назвав Православие опиумом для народа, мракобесием и невежеством, думала забить последний гвоздь в крышку гроба, похоронив Церковь. Дилемма исчезла: никакого «или», есть только культура и никакой Церкви. На смену коммунистам пришли либералы, назвавшие себя гуманистами. Удивительно, но при всей враждебности к советскому прошлому они продолжили усердно исполнять роль могильщика, используя культуру как средство дискредитации традиционных ценностей. Они проповедуют культуру как пространство, свободное от всяких ограничений и существующее для любого самовыражения при одновременном поощрении всякого извращения в человеке. На выходе современность получила ситуацию, которую называют культурным восстанием против Неба. И эта сфера деятельности человека пытается присвоить себе исключительное право называться культурой и определять, что культурно, а что звания культуры недостойно.

На самом же деле в нашем культурном пространстве культур много. Важно уметь вычленить ту культуру, которая прямо или опосредованно питается смыслами Священного Писания. Мы сохранили её от Крещении Руси. Эта культура стала для цивилизации особой школой. В ней веками отбирались, сохранялись и осваивались так называемые образцовые тексты. Освоение этих культурных текстов рождало каждое новое поколение в народ, дарило ему самосознание принадлежности к своей цивилизации. Культурные смыслы и ценности образцовых текстов — это библейские смыслы и ценности. Поразительно то, что даже в периоды размежевания путей Церкви и культуры, последняя, хотя и опосредованно, всё равно содержала в себе проблематику, заданную в своё время библейским пониманием человека.

Сказанное относится даже к советской культуре. На уровне идеологии она заявляла себя как атеистическая, но на уровне нравственной проблематики во многом оставалась преемницей дореволюционной культуры. Она отстаивала достоинство человека, совесть, долг, готовность к самопожертвованию, верность семье, Отечеству и многое другое. Можно только приветствовать принятое недавно решение о возвращении в школьные программы по литературе лучших произведений советских писателей. Кстати, в советский период именно лучшие произведения культуры в условиях, когда Церковь вынужденно замолчала, нередко становились преддверием катехизации. Тогда многие верующие творческие люди раскрыли себя в литературе, науке, философии, театре и кинематографе. Они научились говорить между строк о том, что несло на себе свет Евангелия.

Цепочка передачи внутри отечественной культуры образцовых текстов не прервалась. Она дотянулась до нашего времени. И сегодня практическая задача состоит в том, чтобы сделать эти тексты предметом внимания, интереса, обсуждения с пока ещё невоцерковлёнными людьми, например, в школе. Опыт показывает, что нередко через уроки литературы, истории, музыки, изобразительного искусства верующему педагогу удобнее дойти до сердца ученика, нежели через преподавание Основ православной культуры или Закона Божия, где готовый результат выдаётся сразу и может осесть только в голове слушателя, тогда как сердце его останется закрытым.

Сказанное имеет отношение и к приходской жизни. Если мы будем говорить только о духовной пище, об аскетике, не возделывая поле душевной жизни, опасные крайности неизбежны. Святоотеческая мысль чётко различает в человеке душевное и духовное. Человек спасается духовным деланием, но, по мысли апостола Павла, «не духовное прежде, но душевное, потом духовное» (1 Кор. 15:46). Затруднительно дать человеку духовное, не дав прежде душевное. Мы же, обладающие истиной, нередко пренебрегаем колоссальным культурным наследием, которое ведёт ко Христу или помогает глубже осознать Евангелие.

Священнику нужно личным примером побуждать других осваивать лучшие образцы отечественной культуры, например, прививать любовь к русской литературе. Можно наряду с регулярным чтением Священного Писания и святых отцов предложить тем, кому это действительно нужно для внутреннего роста и обогащения жизненного опыта, перечитать основные произведения русской литературы, которые когда-то в детстве они изучали по школьной программе, так ничего толком не поняв и не запомнив. Имена Пушкина, Гоголя, Достоевского не должны быть для нас только именами без знакомства с их творчеством. Кстати, Ф.М. Достоевский через свои произведения привёл к Богу в России и по всему миру столько людей, сколько не удалось ни одному священнику. И как раньше при встрече монахи спрашивали друг друга: «Как молитва?», так и у нас может звучать вопрос: «Что читаешь?» Из опыта приходской жизни уверяю, что вы испытаете радость оттого, что люди укрепились ещё одной доброй связью, стали ближе друг ко другу в общем деле.

Есть мудрость Церкви: пойми своё время. Премудрый Соломон говорил: «Всему своё время, и время всякой вещи под небом… время разбрасывать камни, и время собирать камни» (Екл. 3:1,5). Ещё недавно мы в основном оплакивали потери минувшего. Настало время формировать образ будущего. Как писал поэт Арсений Тарковский: «Я в будущее втянут, как Россия». Будущее России зависит от всех вместе и от каждого в отдельности. Сегодня открылось окно возможностей для принятия и осуществления быстрых и масштабных решений. Война обнажила не только болезни материального характера, но и состояние наших умов и сердец. Великий полководец Александр Васильевич Суворов учил: на войне каждый солдат должен знать свой манёвр. Есть командиры, есть рядовые. Мы с вами — рядовые воины Христовы, но и нам дано быть носителями многовековых церковных и культурных традиций нашего народа. Рядовые вносят свой вклад в общую победу, которую мы будем приближать добросовестным служением Богу и Отечеству.