11.05.2023

Славист, филолог, архипастырь

В первой трети XX века одной из наиболее крупных и ценных по составу книг была на Вятской земле библиотека Музея местного края, открывшегося в 1920 году в уездном городе Малмыже. В её состав вошли, в частности, труды археологического и искусствоведческого содержания, собранные сотрудниками Малмыжского исторического общества.

Примерно 40% фонда составили книги и брошюры, принадлежавшие умершему на родине вятскому уроженцу Степану Кировичу Кузнецову (1854–1913), профессору Московского археологического института, одному из основоположников русской исторической географии. При этом многие издания содержали дарственные надписи коллег покойного: историков, археологов, этнографов и лингвистов. Среди последних оказался Александр Иванович Александров (1861–1918), более известный как епископ Анастасий, приходившийся двоюродным братом литературному критику и публицисту Николаю Александровичу Добролюбову (1836–1861). С.К. Кузнецову Александров подарил три отдельных оттиска своих статей, опубликованных в выходившем в Варшаве «Русском филологическом вестнике».

Недатированные надписи, свидетельствующие о деловых отношениях коллег, предельно лаконичны: «Степану Кировичу Кузнецову А. Александров» и «Многоуважаемому Степану Кировичу Кузнецову А. Александров». Первой снабжены оттиски опубликованных в 1882 и 1884 годах статей «Ударение имён существительных с суффиксом «ик» в русском языке» и «Особенности говора села Байтерякова» с подзаголовком «1. Какие звуки соответствуют общерусскому «у» в слоге неударенном? 2. Звук «о» в слоге неударенном». Вторая надпись сопровождает оттиск статьи «Некоторые особенности падежных окончаний имён существительных говора деревни Сорочьи Горы Лаишевского уезда Казанской губернии» из номера журнала за 1883 год.

Жизненный путь этих двух выходцев из российской глубинки на первых порах оказался схожим. Сын крестьянина Пахотно-Ильинской слободы Малмыжского уезда Вятской губернии С.К. Кузнецов и сын священника села Байтеряково Лаишевского уезда Казанской губернии А.И. Александров в разное время окончили одну и ту же 1-ю Казанскую гимназию, где и решили посвятить себя языкознанию. Поступив на историко-филологический факультет Казанского университета, учились у одних и тех же авторитетных учёных. В первую очередь назовём Ивана Александровича Бодуэна де Куртене (1845–1929), заинтересовавшего молодых людей, в частности, санскритом.

Кроме того, А.И. Александрову, как свидетельствует указанная выше публикация о байтеряковском говоре, была любезна и фонология. «Отцом» этого направления языкознания, посвящённого «звуковой стороне языка в её функциональной значимости», как известно, является Бодуэн де Куртене. Именно он в 1870 году впервые публично заявил о том, что «звуки речи интересуют как лингвиста, так и говорящего прежде всего с точки зрения их роли в организации слова», поэтому целью предлагаемой им дисциплины является «анализ отношений между акустико-двигательными представлениями с одной стороны и лексическими и грамматическими значениями с другой».

Ещё одним наставником Александрова был Н.В. Крушевский (1851–1887). Постигавший ранее филологию под началом Бодуэна де Куртене, он, несмотря на короткую жизнь, «по отзыву самого учителя, превзошёл последнего в философичности, обстоятельности и точности строго аналитического метода». Приводящий эти слова в одной из своих статей гениальный филолог Р.О. Якобсон (1896–1982) обоснованно предположил, что «Николай Крушевский, возможно, в большей степени, чем все остальные лингвисты конца XIX века, заслужил право считаться провозвестником современной лингвистики». Вот какие учителя были у А.И. Александрова, их достойного последователя!

Но вернёмся к изначальной общности судеб. По окончании университета и Кузнецов, и Александров были оставлены для подготовки к профессорскому званию: первый — по кафедре римской словесности, второй — сравнительного языковедения и санскрита. И тот и другой в разное время стажировались в Дерптском (ныне Тартуском) университете, при этом Александру Ивановичу особенно повезло: профессором здесь трудился покинувший Казань в 1883 году Бодуэн де Куртене. Поэтому неудивительно, что именно в этом вузе Александров защитил магистерскую, а затем докторскую диссертации. Написанные на немецком, они были посвящены лексическим значениям специально выученного Александром Ивановичем литовского языка. Для научного анализа он избрал творчество национального поэта Кристионаса Донелайтиса (1714–1780) и именные сложные слова. Это ли не говорит о широте интересов учёного, которому, как мы знаем хотя бы по публикациям в «Русском филологическом вестнике», не были чужды и проблемы родной русской речи?

После пребывания в Дерпте наши герои вернулись в Казанский университет, но если Кузнецов вскоре отошёл от филологии, то Александров в 1888 году стал экстраординарным профессором кафедры сравнительного языковедения и санскрита. К этому времени Степан Кирович уже три года трудился в Сибири, где заведовал библиотекой недавно открывшегося Томского университета. Впереди у него было жительство в Москве с преподаванием в археологическом институте, а затем возвращение из первопрестольной с частью книг и собранных им этнографических материалов в родную Пахотно-Ильинскую слободу. Что касается А.И. Александрова, то вскоре он стал профессором кафедры славянской филологии, активно печатался в различных периодических изданиях, издавал брошюры и книги. С научными целями посещал Грецию, Турцию, Болгарию, Сербию, Далмацию и Черногорию.

В 1893 году в жизни 32-летнего учёного произошло важное событие: он женился на 18-летней однофамилице Е.И. Александровой (1875–1957), младшей дочери известного вятского купца и потомственного почётного гражданина Ивана Васильевича Александрова (1825–1893). Предшествующее замужеству десятилетие Екатерина Ивановна провела в купленном её отцом имении Савали близ Малмыжа, которое рачительный хозяин превратил в цветущий оазис с такими благами цивилизации, как водопровод, электростанция и телефон.

На состоявшемся в университетской Крестовоздвиженской церкви венчании присутствовал цвет тогдашней казанской науки в лице профессоров университета и духовной академии. В браке у Александровых появились на свет трое сыновей и дочь. Однако, несмотря на это, в 1908 году семья распалась. Как полагают, повинен в этом оказался Александр Иванович, большую часть времени отдававший научным занятиям. В родном университете он был редактором «Учёных записок», секретарём, а затем и деканом историко-филологического факультета, подчас исполняя обязанности ректора.

В июле 1910 года Александров был пострижен в монашество с именем Анастасий, затем возведён в сан иеродиакона и иеромонаха. С того же года он являлся профессором и инспектором Казанской духовной академии, а в феврале 1912-го стал её ректором. Вскоре состоялась епископская хиротония, и владыка Анастасий был назначен викарием Казанской епархии. В мае 1913 года Александрова перевели в Санкт-Петербург, где епископ Ямбургский Анастасий стал последним ректором столичной духовной академии, закрытой при советской власти. Умер выдающийся лингвист и церковный деятель 23 июня 1918 года от воспаления лёгких. Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры.

На фото:

- С.К. Кузнецов;

- А.И. Александров, 1898 год;

- Епископ Анастасий (Александров), 1898 год.

Владимир Семибратов
По материалам газеты «Вятский епархиальный вестник»

Фото

Возврат к списку