Звание воина Христова

В Вербное воскресение в преддверии Пасхи Христовой в 2023 году клирик Свято-Успенского кафедрального собора иерей Вадим Маринич удостоен богослужебно-иерархической награды – права ношения наперсного креста. Предлагаем вашему вниманию интервью с отцом Вадимом.

- Отец Вадим, почему людям важно ходить в храм? Об этом вы как священник часто говорите, обращаясь в проповеди к прихожанам.

- В Свято-Успенском кафедральном соборе служу порядка четырех лет, в священническом сане уже более десяти. И хочется отметить, что пастырское служение многогранно, помимо совершения Таинств, включает общение с людьми, поэтому действительно хочется наставить людей, рассказать о том, что Господь приглашает нас всех на царский пир, предлагая нам Свои Тело и Кровь. В конце Божественной литургии священник выходит с Чашей для того, чтобы люди причащались Тела и Крови Христовых, чтобы были одним целым с Господом. Это очень важный момент, и это самое важное для нас. Многие ищут лекарства, если болеют. Но это для нас самое важное лекарство, это наша жизнь вообще, потому что без Бога мы живем бесполезно, не думая о том, что ждет нас за пределами этой мирской жизни. Когда с Богом – все хорошо. И очень важно это понимать и людям это донести.

Многие приходят, ставят свечи, лобызают иконы – это тоже нужно делать, потому что мы в храм заходим, как в царство небесное, и как Господь говорит: царство небесное внутри вас находится. И у каждого человека внутри должно быть небесное царство – тот покой, которого нам не хватает, то состояние душевное, которое нам дает мир, любовь к Богу, к тем людям, которые нас окружают. Без этого тяжело жить, с этим легче. Когда есть во главе угла Господь, остальное все меркнет. Господь нам помогает, дает все остальное в жизни, помогает убрать то, что нам не нужно, и в храме это очень хорошо видно. Храм, как корабль, который собрал на своем борту людей, которые хотят спастись. И Господь говорит: «Там где двое или трое во Имя Мое собраны, там Я посреди них». Это ж такие простые моменты.

Люди многие этого не понимают, обставляются дома свечами. Как говорят святые отцы, можно и обставиться свечами, и иконками обложиться вокруг, но ко всему этому относиться как-то не по-христиански, а по-язычески, думая о том, что обращаясь только к свечечке или к иконе, как к доске, они получат какое-то исцеление. Принятие Тела и Крови – вот что важно. Обращение в молитвах к тем святым, которые находятся на иконе в храме – это самое важное для нас. Вот что нужно человеку.

Многие молодые мамочки покрестили деток, приходят к Чаше, причащают деток, сами не причащаются. Отношение к Таинству Причастия, как к какой-то магии, - это самое страшное. Удивляешься: вы показываете, мамы, пример деткам своим, как нужно христианскую жизнь вести, как нужно жить с Телом и Кровью Спасителя у себя внутри. И это родительская ответственность.

Точно также и с Таинством Крещения. Люди приходят и говорят: батюшка, покрестите. Зачем? – спрашиваю. Мы деток, конечно, всех крестим, потому что Господь дальше управит, как нужно. Но смущает, когда отношение такое, что батюшка, как шаман какой-то. Я привел ребенка или сам пришел креститься, батюшка молитвы прочитал, и все сразу стало хорошо, все стали здоровы, богаты. Так не бывает. Мы в Таинстве Крещения – детки, взрослые – называемся воинами Христовыми. Это самый высший чин, высшее звание, какое может быть. Человек может быть в миру полковником, генералом, главой города, губернатором – кем угодно, но самое высокое звание – воин Христов. Это важный момент такой в жизни. И каждый должен находиться на том месте, где он несет служение – не важно священник, директор, дворник – кто бы ни был, но он должен находиться на своем месте, неся крест свой и служение Господу.

В Таинстве Крещения в конце происходит пострижение волос. Пострижение идет символически – на служение человека Богу. И кто бы где впоследствии не находился – важно помнить о том, что ты как крещеный христианин находишься служении Богу.

И нужно не забывать о том, что человеку важно читать утренние и вечерние правила, исповедовать свои грехи. Жизнь очень быстро пролетает, очень короткая жизнь, можем не успеть. Раз и нас нет. С чем мы уходим туда? Что мы несем? Какие-то проблемы домашние? Каждый раз мы что-то стараемся сделать, в следующий день снова накрывает нас этими проблемами. Все что угодно делаем, только не думаем о спасении своей души. Да, нужно кормить детей, нужно и заботиться о том, что происходит вокруг нас в какой-то степени, но только не полностью отдавая себя этому мамоне, как в Евангелии написано. Нужно быть всегда с Богом. И Господь нам помогает.

- Каким образом? Как человеку приблизиться к встрече с Господом, живя в этом, земном мире?

- Для этого нужно открывать сердца, и пускать туда Господа, чтобы Он был все время с нами, возле каждого из нас. Возле каждого сердца стоит и стучится, хотим ли мы его открывать и запускать Господа к себе – в общем-то многое от нас зависит. Чтобы это произошло, нам нужно отвлечься от того, что происходит вокруг в мире, забыть о том нестроении, какое происходит, и всегда думать о Боге. Думать о том, что все смертны, мы уйдем и какими мы уйдем туда, сумеем ли мы успеть исповедовать грехи наши, вытащить вот эту змею, которая сидит в каждом из нас. И когда человек не договаривает какие-то грехи, может быть, даже умышленно их прячет у себя, не хочет говорить священнику, эта змеюка снова заползает к нему вовнутрь, она его там разъедает, келию каждого из нас.

И эту келию нужно всегда чистить, нужно выкидывать все из себя плохое, стараться измениться, исправить свою жизнь. И святые отцы об этом говорят, делясь своим духовным опытом, буквально недавно у Иоанна Кронштадского прочитал: он постоянно записывал свои грехи, какие у него происходили на протяжении дня, исповедовал их в вечернем правиле, потом исповедовал их своим сослужителям братьям. Нельзя хранить их в памяти на какой-то долгий период времени, потому что потом можем забыть о согрешении, а нужно постоянно исповедовать и вытаскивать их из себя. И в таком случае, меняясь сами, мы можем кому-то что-то говорить.

- Священник, наставляя людей, сам также этим путем следует?

- Когда в храме проповедь какую-то говорю, я говорю проповедь, в первую очередь, себе, я делаю такое себе внушение, я себя настраиваю на тот путь: Царство Небесное – наш дом, Царство Небесное – Царство без бесов. Так просто и так сложно. Вот это наш дом, мы идем по дороге к нему, падая – поднимаясь, падая – поднимаясь, падая – поднимаясь. Об этом нужно помнить, я об этом говорю людям и, в первую очередь, себе говорю, чтобы пытаться лучше быть, чтобы исправить какие-то грехи свои, чтобы можно было сказать людям: делайте, так, так, так, при этом сам точно также поступать в жизни. А не так, чтобы стоять и рассказывать людям, как нужно жить, при этом самому жить, мягко говоря, не очень хорошо с точки зрения православного христианина. Сам делай – показывай людям, как нужно делать, учи людей, если ты можешь это делать. А своими поступками, своим поведением ты можешь не только быть священником либо православным христианином на территории только храма. Выходя за пределы храма, ты тоже должен нести это звание воина Христова, православного христианина, чтобы люди видели, что да, мы по-настоящему православные христиане. А не так, что только вышли за пределы церковной ограды и понеслось.

- Но ведь каждый человек склонен ко грехам.

- Для этого мы и воины, мы должны воевать каждый со своими грехами, со своими страстями. Только так. Без этого ты будешь впадать в эти все страсти, в эти грехи и при этом рассказывать людям, чтобы они пытались измениться? Так не получится.

- Приходилось ли вам, общаясь с прихожанами, сталкиваться с тем, что современные люди склонны к магическому мышлению.

- Причем постоянно, ищут во всем магию. Почему это делается? Люди ходят к шаманам, колдунам, то есть тем, кто напрямую является слугами темных сил – бесов. Потому что люди сами не хотят меняться, а пытаются через кого-то сделать это, надеются, что посторонний человек с помощью какой-то «волшебной палочки» за него наладит его жизнь, решит тот или иной вопрос. При этом, обращаясь к таким личностям, самого человека почему-то не волнует, а с помощью каких потусторонних сил решается проблема. Многие рассуждают так: легче к кому-то прийти, а самому при этом ничего не делать, пускай мне кто-то что-то сделает, поколдует и прочие моменты совершит и тогда все получается… но они глубоко заблуждаются. Лукавый хитер, и тоже дает свои кратковременные плоды в нашей жизни, так сказать «авансом», но на кону стоит человеческая душа, которую впоследствии будет ждать определенная участь в вечности. Поэтому предпринимая такие попытки решения задач, нужно подумать, к кому и зачем идем, какая может ожидать расплата, с кем мы хотим быть, к кому обращаться в этом земном мире, с чем и перед кем предстать на пороге вечности. Нам надо меняться самим, и делать выбор уже в этой жизни: быть либо с Богом, либо с бесом, потому что серединки такой, когда и нашим, и вашим – не бывает. Либо ты с Богом, либо ты с дьяволом. Только так.

И у каждого есть выбор. Поэтому мы и созданы Богом свободными людьми. У нас есть выбор для того, чтобы заниматься своей жизнью, для того, чтобы стараться спасти свою душу. Еще раз повторюсь, что мы уйдем, с чем мы уйдем? Что мы собрали? Материальное собрали, которое все пропадет, сгниет или все равно другим достанется, и нас через какое-то время забудут, и если мы не научили наших детей, внуков нас даже помянуть никто не придет.

Должна быть какая-то связь духовная между поколениями. Вот дети бегают крещеные, а в храме где они? Мы их крестим, а они в свободное от учебы время все что угодно делают: гуляют, порой пьют, и не задумываются о том, что они уже призваны быть воинами Христовыми. А все потому, что такое у них воспитание не только в школе, а в семье, в первую очередь. Мало семей воцерковленных, мало кто пытается деток научить чему-то, как-то подвигнуть к вере. При этом жизнь человеку как дар Богом дана, чтобы мы собирали богатство духовное.

- В одной из проповедей в Неделю Григория Паламы, отраженных на сайте Свято-Успенского кафедрального собора, Вы говорите о реальности Фаворского света. Можете поделиться, рассказать о личном опыте соприкосновения со светом небесным? Душа этот свет может ощутить на Горе Фавор в праздник Преображения или во время церковных таинств?

- Я так считаю, что везде нужно этот свет Христов искать, его нужно стараться видеть даже в миру среди людей. Я был на Фаворе, видел, как эти облака сходили, пронизанные светом, это непередаваемое ощущение. Но я скажу больше: свет Христов просвещает всех. Это самый важный в жизни маяк для нас – этот свет, восток… Господь приходит с востока. Мы ждем Его пришествия. Он нам дает своим пришествием то, что мы знаем, что Он – свет, дает ту радость, тот покой. Там, где тьма, и мы сами во многом способствуем тому, чтобы была эта тьма, там страшно, это смерть. И наоборот свет Христов – радость, блаженство, жизнь. И прежде всего в таинстве Евхаристии (Причащении Святых Христовых Таин) человек уже в этом земном мире приобщается Божественной благодати.

- В каком возрасте впервые узнали о православии, как оказались в храме будучи мирянином?

- У меня история очень длинная, долгая. В раннем детстве у бабушки и деда воспитывался. У меня родители жили в Воркуте на заработках, а я долгий период времени у бабушки в Одессе. И практически в четыре, пять, шесть лет ходил с бабушкой в храм, сидел на солее, когда службы проходили, как-то впитывал в себя этот дух, даже такие ощутимые моменты, как запах ладана, свет свечей. У нас всегда это было и в семье: бабушка дома у икон лампаду зажигала, особенно когда пост был. Бабушка меня так к вере подводила всегда. Дедушка точно также. С дедом ходили в храм, там работы какие-то делали. И для меня это было естественным образом жизни. Маленьким знал «Отче Наш…». Бабушка говорила: «Будешь это молитву знать и читать, и Господь тебе будет давать по этой молитве все, что ты захочешь». Конечно, она объясняла это в детских понятиях, но уже тогда она научила юную душу обращаться к Богу.

Я видел, как она читала молитвы, как она открывала псалтырь. Хотя она была неграмотная, дома был псалтырь. И я видел, как иногда подруги ее приходили, и те, кто грамотные были, они читали псалтырь. Бабушка молитвенное утреннее и вечернее правило знала все наизусть. Я смотрел, как она стояла возле лампадочки и молилась. На Вербное воскресенье у нас верба дома была, на Троицу – зелень в хате. Все это было красиво, то есть я с детства воспитывался в приобщении к православной вере, какое могли бабушка с дедом показать своим жизненным примером.

Потом я уехал с родителями в Воркуту, шесть лет мне было. Там храмов не было, но дома иконы всегда находились. А когда приезжал к бабушке во время отпуска родителей и во время моих каникул, мы с ней снова ходили в храм, я, как мог, исповедовался, причащался. Это было в моей семье. И эту молитву моих дедушки и бабушки до сих пор чувствую. И я их поминаю всегда, и тоже чувствую, что они молятся и радуются за меня, что я священник и стою возле Престола. У Бога все живы. И эта духовная связь в Боге между поколениями и сейчас уже между мирами земным и небесным – это очень важный момент.

– Расскажите о вашем офицерском прошлом, о служении родине. Часто приходится слышать фразу, что на войне атеистов не бывает, вы с этим согласны?

– Я служил в отделе по борьбе с организованной преступностью, будучи старшим оперуполномоченным специального отряда быстрого реагирования (СОБР, так называемый), и участвовал во многих операциях на Северном Кавказе. И вера тоже помогала мне, внутренний покой у меня был, не было какого-то раздражения с людьми, с кем служил, также старался как-то быть с ними едиными духом. Были моменты очень непростые, а вера помогала. Находясь с сослуживцами в «горячих точках», порой совершали совместную молитву, «Отче наш…», читали, находясь у БТР перед выездами на спецмероприятия. В подразделениях, где мы находились, иконы всегда были.

Да есть такая известная фраза: в окопах нет атеистов. На самом деле так оно и есть. Ощущение присутствия рядом смерти для любого живого человека страшно, поскольку противоестественно. Поэтому неудивительно, что в нашей душе, в сознании есть место этой боязни, но человек в своей жизни находит место и тому, как может этот страх в себе преодолеть. Господь помогает и дает силы преодолеть это все, потому что рядом с тобой твои друзья, твои близкие, которые могут каждую секунду погибнуть. И если ты думаешь о них с любовью христианской, при этом про себя уже забываешь, то тебе становится легче всего пережить всякие испытания и трудности. Вроде думаешь о ближнем, а легче при этом становится самому.

– А когда впервые задумались о том, чтобы идти путем священного служения?

– После службы я был в Киево-Печерской Лавре, исповедовался у одного монаха, и он мне интересный такой момент сказал, возможно потому что он меня видел храме, что я где-то принимал участие в соборной молитве. Я ему сказал, что был участником боевых действий, воевал. И после он меня как бы так благословил, что ли, когда я исповедался, он мне сказал: послужил царю земному, послужи Царю Небесному. Это я очень хорошо запомнил, в память вошло мою, это был год 2008-й, и я в дальнейшие годы как-то с этим жил. И в 2012 году совершены были мои диаконовская и священническая хиротонии.

На тот момент я уже ушел на пенсию, был директором базы отдыха в Воркуте в поселке Южный. По выходным помогал служить в храме. И Владыка Воркутинский и Сыктывкарский Питирим благословил на учебу, я ездил в Сыктывкар в духовное училище, параллельно учился. И в период обучения мне предложили рукоположиться. Я как-то внутренне готов был к этому. И в 2012-м году меня рукоположили в диакона и вскоре в том же году в священника. И с той поры служу в священном сане. И я пониманию, что это для меня, и думаю, что для многих (так должно быть) моих братьев во Христе, это самый лучший подвиг, личный подвиг служения Богу. Находясь возле Престола в молитве за нашу страну, за наших людей, за тех, кто страдает, кто болеет, возносить возле престола молитву «за всех и за вся» – это для меня является важным в жизни. Понимаю, что раз так Господь устроил, значит, мне нужно идти этим путем.

- В чем схоже служение офицера и священнослужителя?

- В основе каждого служения – ответственность. Как у меня однажды в жизни было: погоны надел, и эти погоны навсегда со мной. Также как и сейчас погоны и то оружие, которое было у меня в руках мирское, поменял на крест, который на меня возложили, когда рукополагали. И этот крест нужно нести, и он гораздо тяжелее, чем пулемет, который я когда-то носил, с которым обращался. В свое время у меня было одно служение, теперь служение другое. Но все Господь так управил, значит, это для чего-то нужно.

И я рад и счастлив тому, что так получается, что я еще могу послужить, сколько Господь мне отмерил времени, что я еще могу слово сказать, которое кому-то попадет в сердце, и даст какие-то плоды. Вот это важно. Вот это для чего в общем-то священник должен жить, чтобы самому своим примером показывать, как нужно жить, как нужно спасаться. Не всегда все это получается так гладко, как говоришь об этом, но тем не менее, пока мы живем, мы воюем в духовном плане.

- Можете рассказать о каких-то случаях из жизни, людях, кто послужил примером мужества, стойкости в выполнении долга или в исповедании веры?

- У меня есть пример дедушки, бабушки, кто на протяжении всей своей жизни исповедовал веру Христову (а в те времена непросто было и в храм ходить – закрывали везде их). Их жизнь и является таким примером, подвигом того, что люди ходили в церковь, исповедовали веру, несмотря ни на все то, что их окружало.

В Воркуте не было храмов, а верующие люди были. В начале 90-х выделили для совершения служб место – барак какой-то, и люди собирались на молитву, а ведь там за столько лет не было ни духовенства, ни храмов. Воркута раньше был город закрытый, ссыльных очень много было, заключенных по разным мотивам, в том числе политическим. И вот приехали священники, началась служба, и люди приходили в храм, искали веру. Воспринимал это, как их подвиг. Для меня это было радостно. Мы вместе ходили, молились, помогали батюшке. Я там алтарничать начал в 90-е годы. Крестный ход в Воркуте первый был. Мы проходили в Воркуте крестным ходом, меня спрашивали, ты что, в секту какую-то вступил или что там делаешь, с иконами по городу ходите? А я тогда офицером служил, и для многих сослуживцев это было непонятно. Но сейчас уже многие мои знакомые, мои друзья, с кем я еще когда-то служил, когда звонят, ко мне не стесняются, обращаются «батюшка», «отец Вадим», хотя я их и не прошу специально об этом. С уважением к священному сану, значит, и у них в душе какой-то перелом происходит мировоззренческий. Возможно, мой жизненный пример дает понять, что нужно как-то изменять что-то и в своей жизни, исправляться. И отношение к вере должно быть совсем другое.

- В начале этого года в рамках гуманитарной миссии с митрополитом Марком, представителями казачества Вы посетили Луганскую народную республику, о чем важном вам хотелось бы сказать соотечественникам, чем поделиться, о чем напомнить.

- Я уже говорил недавно в фильме (программа «Слово веры», посвященная защитникам Отечества), посвященной этой патриотической теме и не хочется повторяться, но я скажу одно, что мы должны быть со своим народом, со своим руководством страны, помогать, поддерживать армию нашу, потому что мы одно целое. Нельзя себя дистанцировать от этого, потому что люди свои жизни отдают для того, чтобы у нас был по-настоящему мир, чтобы со своими какими-то ценностями, так называемыми, «в кавычках» «ценностями западными», никто к нам не лез. И как Владыка говорит, война сейчас цивилизационная. Я не хочу, чтобы в моей стране были какие-то лгбт-сообщества, были какие-то непонятные отношения между мужчинами, женщинами. Господь сделал человека по образу и подобию Своему и мужеского пола, и женского пола, достаточно, какие могут быть несогласия? И вся эта их политика направлена на уничтожение людей, на вымирание, на непродолжение рода. Меня это не устраивает, и я об этом открыто говорю.

Что касается поездки, общались мы и с бойцами, были и в госпиталях, были и в детских домах, видели лица этих детей, видели страдания, которые они там переживали, их в упор практически обстреливали, и дома детские рушили, и из танков стреляли. С людьми общались с теми, кто там живет. Нормальный человек должен понимать, для чего мы там находимся и что мы там вообще делаем. Мы защищаем свое будущее.

- Замечено вами присутствие у современных бойцов воинского духа, которым испокон веков славились русские воины?

- Ну конечно, воинский дух есть. Как без него? Когда они принимают участие на передовой, видят, что происходит вокруг. Они готовятся, их тренируют. Многое зависит, конечно, и от того руководства, от командиров, которые с ними. Но в основной массе своей готовятся люди очень хорошо. Есть и оружие, и обмундирование, и продукты питания есть у людей. Мне просто есть с чем сравнивать. Когда ездил на войну в девяностых годах, нам даже зарплаты не выдавали. Мы шили форму себе. Люди, мягко говоря, не очень хорошо к нам относились. А сейчас вся страна за наших бойцов, помогает, посылки шлют, а нам в спину плевали. А сейчас совсем другая ситуация, и совсем другое отношение. Есть маленький процент, которые себя позиционируют такими миротворцами либеральной наклонности, но им нужно задуматься, что они делают. Сейчас такая ситуация, что мы должны быть все вместе, помогать своей стране, помогать людям, которые за тебя жизни свои отдают.

- Можно ли, на ваш взгляд, любить родину, оставаясь в мирном пространстве?

- Если ты трудишься на своем месте и выполняешь поставленную задачу, где бы ты ни был, что бы ты ни делал – ты выполняешь это во благо для своего Отечества. Ты с верой все это проносишь, потому что трудиться надо, помогать другим людям. И это все очень хорошо, когда человек понимает это все и еще во главу угла ставит то, что Господь с ним всегда и помогает преодолевать все трудности. Да, эта задача такая. Те, кто находятся в тылу, те, кто находятся на передовой, - разные ситуации, но одна задача у нас, мы один народ, и должны помогать по мере возможности понимать, как происходит все и быть едины мысленно и духом.

- Скоро Пасха Христова. Вы помните свою самую радостную Пасху, когда душа ликовала о Светлом Христовом Воскресении?

- Для меня каждая Пасха – это радость, это счастье. Душа ликует о Воскресшем Спасителе, о том, что Господь рядом, Он в душах наших.

- Что бы пожелали каждому читателю для равновесия и радости души в это непростое время?

- Вот этого покоя, этого Царства Небесного, которого нам всем так не хватает. А его дает Господь по Своей милости и в Таинствах.

- Что смотрите, читаете полезного для души?

- Фильмы нравятся документальные, например, о Святой Земле - об Иерусалиме, о Святой Горе Афон или о людях, их жизненном пути, которые впоследствии стали святыми. Сморишь, и душа прямо напитывается благодатью. А читать… лучше взять в руки Евангелие, Псалтырь. Что для души может быть полезней?

Беседовала Лада Баева
Фото из архива иерея Вадима Маринича и пресс-службы Вятской Епархии