По проекту Чарушина
Старинное село Шапта с более чем 460-летней историей находится в 17 километрах от Кикнура. Открыл я его для себя чуть больше пяти лет назад, бывая здесь наездами когда в летнюю пору, когда в осеннюю. И всегда Шапта одаривала событиями яркими, запоминающимися. Не стал исключением и относительно недавний наш приезд, ведь подгадали мы с женой как раз на празднование Казанской иконы Божией Матери, почитаемой здесь, как и Владимирский образ Пресвятой Богородицы, в честь которого освящён в 1913 году местный храм.
Так-то ещё в конце ХIХ века задумали его поставить вместо однопрестольной деревянной, но на каменном фундаменте стоявшей с 1874 года Владимирской церкви, да подготовительный период на четыре года затянулся. Пока благословение на сбор денежных средств и возведение более вместительного храма было получено от епископа Вятского и Слободского Алексия, пока с проектом определились, с благодарностью приняв его в 1902 году от главного губернского архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина, великое множество вятских церквей спроектировавшего, пока в починке Щенниковском Яранского уезда нашли подрядчика в лице добросовестного и обстоятельного каменных дел мастера Якова Щенникова, время-то шло-поторапливалось. К тому же и само строительство трёхпрестольного храма велось без малого десять лет, только к осени 1911 года завершившись. Но это без внутренней отделки, на которую ещё полтора года прибавилось. Так что освятили церковь в честь Владимирского образа 8 января 1913 года.
Что-то об истории этого храма знал я и прежде, но вот цельная картина сложилась, когда прочитал полученную в подарок книжку «История православного прихода в честь Владимирской иконы Божией Матери в селе Шапте Кикнурского района», изданную по благословению епископа Яранского и Лузского Паисия на основе выпускной квалификационной работы иерея Алексия Хлебникова. А пока, исполненный волнения, намереваюсь войти в церковь, толкаю внутрь тяжёлую дверь и, едва переступив порог, слышу: «Можно вас попросить дверь придержать, когда владыка войдёт? А минует он притвор, вступит в храм, тогда и вы проходите». Киваю, остаюсь у входа, ещё больше сознавая всю торжественность момента.
Правящий архиерей Яранской епархии владыка Паисий прибыл в Шапту по случаю праздника. Отец Алексий Хлебников, высокий, чернобородый настоятель Владимирской церкви, встречает его с богато украшенным цветами крестом. Вот архиерей и прибывшие с ним священнослужители, миновав притвор, вступают под своды храма. Стою, приосанившись, ещё какое-то время удерживаю высокую створку церковной двери и сам вхожу наконец. В храме людно, у свечной лавки очередь, но уже не такая большая, чтобы пережидать в сторонке, пока совсем рассеется. Моё внимание привлёк развёрнутый на стенде лист ватмана с портретом Ивана Аполлоновича Чарушина и с небольшим текстом под широко начертанными цифрами «160». Помнят на приходе, что у архитектора этого храма в прошлом году был юбилей — 160 лет со дня рождения.
Вот только служба почему-то не начиналась, хотя прибывшие гости в алтарь проследовали, но что-то долго из него никто не выходит. И вдруг стук раздался, частый-частый, дробный-дробный, будто кто-то настойчиво и громко вбивает без замаха в деревянную поверхность гвозди. «Что это?» — тихо спросила супруга, и я готов был ответствовать уже своё извечное «не знаю», как вдруг вспомнилось, что такие же постукивания слышал я когда-то в селе Вихареве Кильмезского района, когда освящали престол в только что построенном храме во имя священномученика Киприана и мученицы Иустины.
Уносился тогда в небесные дали из алтаря вихаревской церкви стук камней, которыми вбивали символические гвозди в углы деревянного престола собравшиеся со всей кильмезской округи священники во главе с епископом Уржумским и Омутнинским Даниилом. А как радовались люди, когда, возглавляя крестный ход, нёс владыка на дискосе антиминс, когда кропил святой водой каменные стены новой церкви настоятель Троицкого храма посёлка Кильмези протоиерей Александр Попов. Когда после чина освящения совершалась там первая Божественная литургия, звучала проповедь о том, что церковь эта может стать кораблём спасения и училищем христианского благочестия.
Так было и в Шапте, где второй раз в жизни присутствовал я при таком знаменательном событии, как освящение престола. Только находился он в малом алтаре левого придела, освящавшегося в честь Покрова Пресвятой Богородицы сонмом священников во главе с епископом Яранским и Лузским Паисием. А потом и служба была, и время литургии верных настало, и причастники повторяли за батюшкой слова молитвы: «Верую, Господи, и исповедую…» И крестным ходом шли люди вокруг храма, и щедро кропили их святой водой сослужившие епископу Паисию иеромонах Давид (Сивер) и иерей Алексий Хлебников. И об упокоении души гениального архитектора Ивана Чарушина, по проекту которого построен этот дивный Владимирский храм, молились и благодарение Богу возносили за то, что такая величественная и красивая церковь сохранилась до наших дней. Ведь не все чарушинские храмы, удобные и вместительные, гармонично вписанные в ландшафт местности, можем мы сегодня посещать, так как многие из них разрушены. А Владимирская церковь стоит на шаптинском угоре, стоит благодаря людям, которые до нас жили, веровали и украшали такие дивные храмы, о жизни думая земной и небесной.
И скромную старицу Зинаиду Филипповну Вараксину благодарили, отстоявшую вместе с другими верующими в пору гонений на Церковь Владимирский храм в Шапте, в меру сил участвуя потом в его возрождении. И бережно держала в руке эта молчаливая защитница веры большую просфору, от архиерея с благословением полученную. И хотя по возрасту своему не могла она быть на том давнем, в начале января 1913 года, освящении центрального престола Владимирской церкви, когда семь священников и четыре диакона сослужили местному благочинному, когда молящихся было так много, что елеопомазание совершалось до конца всенощной, но, слава Богу, нынче сподобил её Господь быть почти на таком же торжестве: народу-то ведь тоже немало собралось, из двух чаш причащали в главном приделе и в ныне освящённом…
И мне грешному невесть за что такая милость выпала, радость необыкновенная, что ни словом сказать, ни пером описать, ведь не часто такое случается, когда при тебе престол освящают. Только почему это раньше не сделали, хотя Владимирской церкви уже более ста лет? Центральный придел трёхпрестольного храма в Шапте освятили в 1913-м, чуть позже — правый придел прп. Серафима Саровского, а про левый ничего не говорится ни в подаренной мне книжке, ни в других изданиях. Может быть, в сохранившихся на внутренней стене надписях слева и справа от входа прописано?
Одна гласит, что «храм сей освящён в честь Владимирской иконы Божией Матери в царствование государя императора Николая Александровича с благословения владыки Филарета, епископа Вятского и Слободского, благочинным Пятого округа протоиереем Филаретом Домрачевым, протоиереем Алексием Кривошеиным и священниками Иоанном Никоновым, Иоанном Фокиным и Алексием Питиримовым». А другая утверждает, что «живописная работа проводилась в 1928 году, окончена в 1929-м при настоятеле о. Василии Бессонове, церковном старосте Василии Андреевиче Дубровине, председателе церковного совета Андрее Ефимовиче Одинцове мастером живописи Иваном Филипповичем Селезнёвым». Понимаете, к чему веду? После 1913 года у нас Первая мировая война случилась, революция за революцией происходили, потом гражданская война — когда освящать-то было?!
Хорошо ещё, что храмовую роспись успели завершить до начала тридцатых годов. Объём-то работ впечатляющий: Господь Саваоф в окружении Ангелов с облака благословляет входящих, Серафимы сопровождают Богородицу с Богомладенцем на руках, ленточный орнамент по куполу, в простенках — изображения евангелистов и других святых, под арками — преподобный Серафим Саровский и любимая им икона Божией Матери «Умиление», на западной стене — Архангелы со священными книгами в руках, в центре — роспись «Вход Господень в Иерусалим»… Всё это и многое другое было выполнено, скорее всего, именно в тот короткий отрезок времени с 1928 по 1929 год, поскольку другого-то не представилось. Двадцатые годы стремительно двигались к завершению, а тридцатые несли с собой разрушительные ветры эпохи, когда храмы использовались под зернохранилища, склады и машинотракторные станции.
Не избежала сей участи и Владимирская церковь в Шапте с той лишь разницей, что зерно здесь хранили с 1936 года, а потом по требованию верующих вывезли. Но храм всё равно закрыли, правда, уже в 1941 году. В дальнейшем его использовали под колхозный хозяйственный склад, а вернули верующим лишь в конце 1980-х годов. С тех пор только прибывала жизнь литургическая, и радость духовная прирастала. Какой она может быть во всей полноте своего совершенства, ощутили мы, сподобившись побывать на освящении левого придела дивной Владимирский церкви, по проекту архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина возведённой на древней шаптинской земле. Ну как тут не написать:
А из-за храма выйдет солнце,
Родные осветив места,
И, провожая, улыбнётся
Её величество Шапта.
На фото:
- Владимирский храм в Шапте;
- На освящении Покровского придела Владимирской церкви;
- Иерей Алексий Хлебников и З.Ф. Вараксина.
